Методика. Имя существительное, как привычно думаем мы. Но подчас – всего лишь прилагательное, умело или неумело “приложенное” к нашему повседневному труду. Не подлежащее оно и не сказуемое!? Чаще – непредсказуемое…Во всеоружии, предвкушая радость открытий, мчимся мы на урок и…Увы… А иногда и не ждешь большого результата, да словно Жар-птица перо обронила в твою ладонь. И тут важно не замешкаться, не упустить.
ДОЦ “Россия”. В августе мальчишкам из нашего хора “Соловушко” выпало счастье отдохнуть и поработать в этом живописнейшем уголке Самарской области. Бродим с ними по сосновому бору. И вдруг глаза ослепило – травинка. А на ней – росинка, пронзенная закатным солнечным лучом. Все слетелись полюбоваться – и Артемушкин упреждающий жест: - Не спугните…
Идет разучивание “Счастья” Д.Б.Кабалевского. Нужен по-весеннему искрящийся звук. Тут-то и вспомнилась нам травинка, а на ней росинка… И зазвучало все необыкновенно “сверкуче” и счастливо.
Заканчивается одно из апрельских занятий. Допеваем “Милосердия двери” В.Ковальджи. Мой взгляд “зависает” на стене. Три огромных полотна. Какой художник и когда успел сотворить этот триптих!? На левом – по-блоковски бездонная лазурь, наполняющая душу романтикой несбывшегося. В центре – давящая, необыкновенной плотности и серости завеса. А рядом – легчайшая дымка, подсвеченная розово-алой закатной полосой. Мы стоим перед окнами, и в каждом – свои оттенки, свои полутона, своя музыка. Природа-художник, подарившая нам эти счастливые мгновенья, трудится неустанно. А мы? Как часто, пробегая в суете, не замечаем “обыкновенного” чуда.
Тучи над городом стали. “Грязное” небо, грязь под ногами. Не разбирая дороги, бегу на автовокзал – последний автобус. Вывернув из переулка на Московское шоссе, “торможу”, но не от потока машин, неустанно чавкающих шинами, пережевывающими дорожную жижу. Их не слышу, но вижу феерический мост, соединивший придорожные “берега”.
- Вы радугу видели!?
То ли не расслышав, то ли не поняв, женщина с двумя авоськами и покинутыми мыслью глазами, на секунду остановилась.
Жестом прошу обернуться.
- Ра-ду-га - словно впервые увидела или вспомнила то самое трепетное, из далекого детства…
Не первый год работая по программе “К вершинам музыкального искусства”, понимаю важность взаимосвязи постижения учениками музыки, как на уроке, так и на хоровых занятиях. Тем более что методы, ставшие основополагающими в программе “КВМИ”, очень созвучны тому, что происходит в процессе знакомства и разучивания хоровых произведений. И не важно, что на уроках музыки мы изучаем крупные музыкальные жанры, а на занятии хора звучат в основном миниатюры. Здесь принципиально важно единство методов и приемов, способствующих большему проникновению хористов в интонационный строй пусть даже небольшой хоровой зарисовки.
Методы пластического интонирования и моделирования, которые мы часто используем в работе над образным строем хорового произведения, пробуждают у хористов особый интерес к разучиваемому произведению, желание и стремление как можно точнее (голосом, звуком, жестом, мимикой, пластикой) передать его содержание. Все это позволяет хористам работать над произведением длительное время, не испытывая усталости, утомления. Повышается чистота интонации, так как обострено восприятие, внутренний слух. Исчезают проблемы с ритмом – все ритмические изменения нотного текста обретают образную логику. Нетрадиционные задания, “эвристические” вопросы, моделирование сюжета, когда в простом, обыденном вдруг раскрывается нечто необычное, – интригует, завораживает и помогает идти к успешному результату.
“Пам-пам-пам…” – жестко, сухо играю на инструменте три первых звука. (“Ночная история” муз. Б.Гецелева, сл. В.Левина). И, не услышав вопроса, памятуя о вводящей в изумление многих телезрителей игре, Володя Дуля уже пропевает свой ответ – продолжение мелодии М.Таривердиева “Семнадцать мгновений весны”… Любимый Штирлиц опять каждый вечер с нами.
Да, такие на редкость яркие ассоциации сбивают порою с намеченного плана. (Ну, что ж, пойдем твоим путем.)
- Так о чем же будет произведение?
- Слышна какая-то напряженность, таинственность – разведчики?
- Давайте послушаем дальше (исполняю первых два такта).
- В мелодии из кинофильма – бесстрашный, твердый, уверенный конец. А здесь – какая-то “крадущаяся” поступь, очень настороженная, затаенная, с опаской. А в конце вообще жутко страшно.
- Где и когда это происходит? – ночью, на пустынной улице.
- Кто-то вышел погулять?
- Нет, скорее кто-то хочет сделать что-то тайно, без посторонних глаз.
- Так кто же это?
Поем три первых “пам” – слышим чьи-то шаги… Два следующих “пам” – шаг маленький, очень робкий – женский… Два последующих – шаг больше, чуть по смелее – мужской… Два последних “пам” – они в испуге присели, схватились за голову, обернулись… потому и ритм такой “внезапный”, резкий, острый с акцентом… (Вот куда привела нас Володина ассоциация в домашних заготовках, о таком “копании” я и не мечтала).
Несмотря на деление в партитуре, всем хором постоянно, по несколько раз пропеваем каждую интонацию, пытаемся в ней услышать подсказку, изнутри понять где, когда и с кем все это происходит.
- Итак, наши герои мужчина и женщина.. Что же случилось? Какие-то звуки их насторожили, испугали…
Импровизируем, имитируя крик ночной птицы, скрип ветки, шум ветра, приказ замереть, сигнал автомобиля…
Когда хористы “входят” в состояние героев, то начинают импровизировать с легкостью, снимается излишняя застенчивость, зажатость, ведь это не я, – герой. Задача же педагога умело направить их импровизации в русло разучиваемой музыки.
После того как на 2 – 3 занятиях в столь интригующей атмосфере будут выучены основные мелодические обороты, наступает самый захватывающий момент, когда все произведение читается с листа по партитуре. Целиком без остановок и исправлений, главное – не ослабить энергетику, наработанную прежде.
- Хористов со слабыми нервами просим покинуть помещение… Начали…
Вот они на лестнице… выше… еще выше… уже на крыше и… долгожданный финал:
Миссис и мистер Бокли, в кромешной темноте взобравшиеся на крышу, с умилением колют орехи. “А скорлупки броса-а-ют вниз, прямо вниз”.
Все посмеялись от души. Кто-то даже слегка разочарован… Теперь важно и слушателей заинтриговать атмосферой напряженного переживания. Сколько для этого стоит вложить труда, терпения, а главное – желания.
До знакомства с названием и текстом произведения “Летал соловьюшко…” (муз. А.Даргомыжского, сл. И.Лажечникова) разучиваем мелодию по фразам, точнее, по мотивам, интонациям. И сразу отмечаем “взлетный” первый ход, в котором простор, свобода, парение. Поем плавно, во всю ширь раздвигаем руки – размах крыла – орел!?…А звук так долог!?…Что же в мелодии дальше – пролетел мимо, скрылся вдали?.. Кружение, порхание… Орла!? – Нет, маленькой птички.
Пытаемся пластически показать это – хористы с радостью “разлетаются” по классу, исполняя мелодию на “у”.
Сколь изобретательны бывают в таких заданиях мальчишки. Подмечая каждую мелочь: сел на веточку, вдруг кто-то его спугнул, и он, слетев с нее, притаился… кустик понравился - кружится вокруг, розовый куст - в цвету, какой аромат источает – пытаются все это передать в своем исполнении.
И, само по себе, незаметно звучание мелодии обретает легкость, полетность, особое изящество, добиться которых простыми установками: “выше, легче, тише…” бывает просто невозможно.
- Так кто же эта маленькая птичка – воробей, синичка.… Прислушайтесь, как она поет…
Прошу детей закрыть глаза и “услышать” ее голос - поем... Переливы, трели – так кто же это – соловушко? И после того, как в процессе такой незатейливой игры (на 2 – 3 занятиях), когда дети насладились импровизацией и незаметно для себя выучили мелодию, можно приступать к разучиванию текста.
У такой игры-импровизации есть и свои правила. Лучшими становятся те, чьи движения, жесты, мимика, “паузы” были ярки, изобретательны, главное, созвучны музыке. Те, кто сумел не только передать все пластически, но и смог при этом чисто интонировать. Поэтому часто прислушиваемся, все ли “птички” поют одинаково звонкими, радостными, чистыми голосами.
Такие игры очень вариативны. Задания-импровизации могут быть вольными – кто, как и что слышит в музыке, а могут иметь и конкретные установки: мои, кого-то из хористов или, например, дисканты - альтам и наоборот. Хористам предлагаются варианты импровизаций как отдельные задания (полетать над лесом) или целые рассказы-действа.
Конечно, не у всех все получается и не сразу идеально. Поэтому выбираем лучших из всех и лучших из лучших. Проводя такой отбор, хористы учатся не только быть внимательными к окружающим, происходящему вокруг, но и быть тактичными в замечаниях и щедрыми на похвалу.
Кроме работы над хоровыми произведениями, распевания мы пытаемся находить время и хоровым импровизациям.
“Сочинение” на полюбившуюся поэтическую строку (из наших занятий по МПА, с уроков литературы и из домашнего чтения, с чем очень проблематично – мальчики мало читают, тем более поэзию).
Итак, строка, которая неотступно, всегда с тобою. Строка, которая захватила, всколыхнула внутри что-то такое, или наоборот, наполнила сосредоточенной тишиной. Загадочная, неординарная, которая для тебя больше, чем слова.
Такую строчку предлагаю “о-музыкалить”, вот именно – не озвучить, наложив на какие-то звуки, а окутать ее музыкой, придать ей нечто особенное, музыкально-поэтическое. Пропеть с тем ощущением, с тем чувством, которое вибрирует внутри. Возможно, это будет монодия, речетация… или всего один звук, но такой, который пронизан, наполнен “дыханием” фразы…
На первый взгляд задание кажется невыполнимым.
- Как это?! – недоумевают хористы.
- Я не могу…
Но… Дорогу осилит идущий…
Пробуем, теряемся, ошибаемся, “плутаем”, преодолевая собственную неуверенность, зажатость. И наконец находим.
Тогда и понимаем – как это… Ведь главное для нас - самовыражение.
Поскольку любителей поэзии среди хористов маловато, на первое занятие подстраховываюсь – выбираю то, что читали вместе.
“На холмах Грузии лежит ночная мгла…”.
Включаю свой “фонарь”, чтобы высветить то, что еще осталось незамеченным.
- Мгла? – окутывает все пеленою…
- Ночная мгла? - самая темная…
- Легла ночная мгла – что-то застывшее, бездейственное…
- Какие они, холмы Грузии – гордые, величественные, в снежных шапках… Видны ли сквозь ночную мглу…
- Прислушайтесь, как это в вас звучит? Мелодия “перебегает” по всем звукам или “застыла” на одном? Резкая, порывистая? “Растворенная”, “дремлющая”, “мглистая”? От нее тепло? Прохладно? Душно?
Каков же эталон?
Каким камертоном “выверить” чистоту созвучий?
Золотым сечением души?!
После традиционного сопротивления, которое я, уже приученная, научилась не замечать, находятся смельчаки…
На ощупь, неуверенно, робко… голос не слушается…
- Хотел не так…
- Была другая мелодия…
- В голове звучит…
- Сейчас, сейчас – словно вслушиваясь в себя…
Как трудно уловить… – “…она еще не родилась…”
Но как здорово, что уже есть, даже не пропетая, как важно ощущение того, что что-то необычное, едва-едва… где–то… промелькнуло…
Строка пока не “озвучена”, не “омузыкалена”, а душа уже “опоэтизирована”…
Мы поднялись на еще одну ступень… к вершинам…
Удачные варианты исполняем вместе. Теперь уже импровизируем “эхо”. “Холмы Грузии” нам очень “подыграли”. Звуки гаснут, тают с каждым повтором… Или наоборот, горы усиливают звучание, “рассыпая”, расцвечивая их…
Поем по партиям – с наложением последующей на выдержанный звук предыдущей. Можно усложнить звучание квинтовым, терцовым, секундовым восхождением или спуском… каноном… импровизировать вволю, но не разрушая при этом образный строй, навеянный строкой. Бессмыслица здесь губительна.
У хористов появляется стимул спеть свою импровизацию – ведь ее повторит весь хор. Уходя с репетиции, все загорелись отыскать такую строчку… Всем ли хватит “огня” найти… Поэтому запасаюсь “маслом”…
При каждой встрече интересуюсь: – Нашел?… Что будешь петь?… А вот это помнишь?..
Такой вид деятельности, требующий больших творческих затрат как хористов, так и педагога, может показаться излишним, навязчивым. Но научаясь вслушиваться в свое “творение”, хористы иначе, более вдумчиво начинают слышать и сочиненное композитором.
Выстраивается множество вариантов: а как у композиторов, сочиняющих на этот текст, что они подчеркнули своей интонацией… Нам же важно не приближение к композиторскому, главное – включение внутренних творческих механизмов.
“Фейный” дебют по МПА прошел у нас 15 декабря, в Медико-техническом лицее.
Когда “Фея” затевалась (то есть первое мое прочтение Бальмонта), рисовался волшебно-пастельный мир чарующих кликов: “Фея…Фея…Фея…”, столь разноликих, но очень узнаваемых.
Уже первый круг (так мы сидим на занятии) показал, что это возможно, это интересно, это завораживает. И вот, это первое, необыкновенное, гасилось с каждой репетицией, то ли исчезала свежесть, то ли задача была не ясна…
И чтобы оживить картинку, вышли на шум ветра, потом появились кукушка, филин, и, наконец, лес зазвучал во всей пестрой красе.
Важно было вслушаться в звуковую палитру, почувствовать рождение голосов из тишины, естественно и просто. Не сразу рисовать птичий гам и шум. Прислушаться, услышать голос соседа, услышать свой, внутри себя, и только затем дать насладиться им окружающим.
Само разучивание текста происходило необычно. Мы учили отдельные фразы, словосочетания, не связанные между собой, порой лишенные логики. Много работали над осознанием, прочувствованием, “видением” слов.
- Шепнули сирени, – изобразите звуком: громко, тихо, долго. С наслаждением, благоухая. Целый хор ...
- Очи смежа…(очи – глаза, смежа – есть межа, прямая разделительная полоса в поле).
- Ландыши, очи смежа – и уже понятно: “глаза” в одну линию свели.
Такие мудрености оживляют восприятие, обостряют чувства и делают запоминание текста невероятно быстрым и прочным.
- Шепнули из тени, - сразу какая-то настороженность, кто же там, о чем? С неизменным любованием и восторгом – ландыши, очи смежа…
- Привет был стрижа, - “чирикая” на каждом “р”, фраза звучала по кругу, и мы выбирали самого звонкого, самого “задиристого”.
Целиком текст собирали в считанные (нет, не дни) секунды. До первого показа оставалось два дня, и очень хотелось чего-то новенького. Это раззадоривало, придавало силы.
Первое “с начала до конца” так поразило мальчишек!
- Вам нравится?
- Еще как!!! – не удержался Алексей Беседин.
Зал принимал великолепно! Завороженная тишина после последней фразы.
О, как всем хотелось “дальше”! И зрителям и артистам.
Возвращаемся с презентации книги К.Б.Саркисян “И слово в музыку вернись…” в Медико-техническом лицее. Волнение не утихает, такой эмоциональный всплеск!
“Фейный” дебют… Но более “Театр Слова” Клары Саркисян, и сама она, умеющая так тронуть душу, задев самые потаенные, сокровенные струны, отзвуки которых так долго не могут привести к общечеловеческому “затишью”.
Концерт продолжается и в салоне “Газели” (транспортная проблема, и потому нас всего 13).
Читают всё и за всех. хором… “Осень” Пушкина. То ли пародия, то ли восторг от услышанного?.. С гиперболизированной точностью воспроизводя интонацию, тембр голоса, жест…
И вот передо мной уже десять Олегов Дмитриевых: “Как это объяснить, мне нравится она”…
Узнаю, узнаю в каждом из десяти Сергея Гречишникова с его неподдающеюся описанию интонацией: “Ведь это, наконец, и жителю берлоги, медведю, надоест…”…
Помню наш разговор – агитирую в хор его одноклассника – увы… И реплика Сергея: “Ему чуть-чуть души не хватает”…
“Как это объяснить…”…
Наверное, невозможно…
Как передать тот внутренний трепет, как объяснить такого себя…
Помню свои ощущения от Надежды Жандр.
“В вечерней музыке ночная тишина…” - на меня наставлена камера, за которой всевидящий, пристальный, с задорной искринкой глаз Сергея Федорова… А рядом, совсем в нескольких шагах, в волненье трепетном душа… за каждую из нас… Клара Борисовна…– идет съемка учебного фильма по МПА в рамках курсов СИПКРО.
Считанные секунды я была всё во Вселенной, … едина со всем, …из меня ушло время, и эти несколько секунд выпали из моей жизни… или наполнили её… Но чем-то иным, не здешним…